После того как Оноре Домье нарисовал карикатуру на императора Луи Филиппа, которая называлась “Гаргантюа”, художника посадили на полгода в тюрьму. Один из его сокамерников-воров, считавший себя большим физиономистом, взглянув на Домье, решил, что перед ним матерый, уверенный в себе преступник.
— По фене ботаешь? — деловито поинтересовался он. — За что срок мотаешь? .
Ни слова не понимая на жаргоне, Домье отмалчивался с важным видом. Вора это только еще больше убедило, что перед ним “важная птица”.
Он решил, что “великий преступник” хочет, чтобы с ним говорили, как с “честным фраером”.
— Послушай, ну за что ты сидишь? — изнывая от любопытства, спросил он наконец на нормальном французском языке.
Домье уразумел, что от него хотят, и торжественно заявил:
— О, это великая тайна!
Правда, вскоре по рисункам его опознали. Но вор отказывался верить:
— Я в людях разбираюсь. Точно говорю: большой человек!